Как создавалась программа «Одинокая гармонь».

Список героев моего романса велик. И список этот давно составлен, хотя постоянно пополняется. И перед началом каждого сезона идёт внутренняя борьба: кто станет нашим героем в этом сезоне? О каждом из этих великих поэтов, композиторов и исполнителей хочется говорить немедленно! Но приходится выбирать, и обычно должно что-то сойтись: вовремя подаренная книга, случайно услышанная песня, факт биографии, вдруг нашедший отклик в моей душе, встретившийся в гастрольной поездке музей или просто мемориальная доска... Короче говоря, что-то хорошее происходит и понимаешь, что уже и концепция концерта готова, и название, и программа почти сформировалась. Хотя именно с составлением программы бывают самые большие неожиданности: планируешь одно, а как начнёшь копать, столько тайн и сокровищ открывается, что понимаешь: популярные песни и так звучат, а вот непопулярным надо помочь. И ни одного концерта без исполнительских премьер не обходится.
С «моим» Борисом Мокроусовым всё произошло стремительно, но, как я сейчас понимаю, планомерно.
Сначала я познакомилась с внуком Бориса Андреевича — Максимом и с внучкой Алексея Фатьянова — Анной. Познакомила меня с ними прекрасная певица Лариса Макарская на концерте, посвящённом двум великим дедам Анны и Максима.

Следующим событием стало невероятное предложение! Я уже рассказывала о чудесном подарке судьбы, которая наградила меня встречей с Еленой Петровой — дочерью Михаила Максимова — автора стихотворения «Синий платочек», который пела Клавдия Шульженко. И вот Елена Михайловна познакомила меня с Николаем Кружковым — историком советской песни, коллекционером, исследователем творчества Бориса Мокроусова.

И Николай как раз и сделал мне это удивительное предложение: спеть песню Мокроусова, которую никто никогда не пел!.. Самое удивительное, что я не первая певица, к которой обращался Николай. Но, по его признанию, все исполнители до меня ему отказывали, говоря, что неизвестных песен они не поют. Этого мне не понять никогда, но это другая тема. То есть, мне предложили спеть премьеру песни Мокроусова! Конечно, я с радостью согласилась и вскоре эта песня прозвучала.
Третьим событием стал уже сознательный поиск дома в Нижнем Новгороде, где учился Борис Андреевич.

И вот так, постепенно, стало понятно, что он — мой герой. Причём, срочно. И что этому прекрасному композитору будет посвящен первый концерт нового сезона.
Какое-то время я раздумывала над названием концерта. И когда мы, следуя на фестиваль, проезжали в Кировской области село Суна, увидели на блошином рынке старую одинокую гармонь, то, во-первых, немедленно купили её, во-вторых, пропели по дороге все песни про гармонь, которые знаем, в-третьих, отпали все сомнения относительно названия.
А ещё у меня дома есть небольшая скульптура: моряк, играющий на гитаре. И тоже стало понятно, что морячок будет с нами в этот вечер.

Когда же я стала подробно изучать жизнь и творчество Бориса Мокроусова (в этом главным помощником мне был сайт Николая Кружкова Retrofonoteka— и вам советую зайти на него — столько интересного там опубликовано!), учить песни, то поняла, почему так привлекательна эта личность.
Во-первых, у Бориса Андреевича есть то, что я особенно ценю в творческом человеке — неравнодушие к деталям. Но Мокроусов пришёл к наивысшей форме этого неравнодушия. Он, как каждый советский композитор, писал песни и о масштабных событиях, происходящих в стране — строительство канала «Москва», 100-летие Сормовского судостроительного завода. Какие, казалось бы, про это нужно писать песни? Мощные, патетические, громогласные, хвалебные, чтобы петь, размахивая знамёнами и шагая строем. Что делает Мокроусов? Чем крупнее событие, тем меньше у него пафоса, тем крупнее на этом фоне проявляется ЧЕЛОВЕК. Для Мокроусова — человек не винтик, не деталь, а главное действующее лицо, в жизни которого происходят эти события. И для Бориса Андреевича интересно, как это событие повлияло на жизнь простого человека. Да, в его произведениях есть ПРОСТОЙ человек, но нет МАЛЕНЬКОГО человека!
Бывало такое, что коллеги Мокроусова обвиняли его в простоте мелодий, которая, как им казалось, граничит с примитивностью. При первом рассмотрении в мелодиях Бориса Андреевича нет изысков, нет терпкости гармоний, нет причудливых форм и вычурных интонаций. Но почему же они так трогают?! Почему, стоит только услышать «Снова замерло всё до рассвета...», мурашки бегут от начала до конца и долго после?! И становится понятно, что это та простота, которая — гениальна. И что за этим стоит огромный талант и кропотливая профессиональная работа.
В воспоминаниях о композиторе несколько раз встречается такое: после нескольких прослушиваний НОВОЙ песни создаётся впечатление, что знаешь её с детства или что она народная — сразу ложится на душу, и как будто всегда её знал!
Ещё одно воспоминание открывает секрет глубокого и навечного проникновения в наши души: песни Мокроусова запомнились нам не только с великих голосов прошлого, но и пропетые нашими собственными голосами. А такая память — навсегда.
И ещё одно: Мокроусов очень хотел писать такие песни, которые «любили бы все, чтобы повсюду распевали их на улицах и площадях, на полях и в школах, в квартирах и клубах — словом, всюду, где живёт и трудится советский человек».
Нам остаётся следовать завету любимого композитора, тем более, что это всегда огромная радость — петь и слушать песни Бориса Андреевича Мокроусова!