История афиши: памятный концерт.
18 марта 2025
«История одной афиши от первого лица»
Киношный приём: „за три месяца до этого…“ Так вот, за три месяца до этого события в Казань приезжал директор музея Анатолий Дмитриевич Панюшкин. Тогда казанский музей А. М. Горького принимал почётных гостей, среди которых был Анатолий Дмитриевич. И он пригласил нас выступить у него.
Концерт был непростым. Потому что было решено с концерта сделать запись и выпустить отдельным альбомом. В зале этого Музея великолепная акустика, но и в такой акустике я предпочитаю работать с микрофоном, однако мне сказали — даже не беспокойтесь — всё будет слышно. В силу молодости и неокрепшего характера, я согласилась. Что же получилось: стоял мощный (лопаткой) микрофон на запись, я тянулась к нему, ожидая усиления звука, но этого не происходило — очень трудная ситуация для артиста, как будто во сне. Как-то спели, но выяснилось потом, что очень даже прилично: этими записями мы дополнили переиздание первого романсового альбома „И тихо, и ясно“ (на цифре он не выходил).
Что касается афиши: здесь всё прекрасно — и репертуар, и имена! И неважно, что Александр Лаврентьев обозначен как пианист, хотя он гитарист. Оказаться на афише среди таких имен — большая честь.
И вот теперь самое интересное — хочу показать архивную запись казанского выступления в арт-кафе „Бродячая собака“, где среди гостей — Анатолий Дмитриевич, которого и сейчас я вспоминаю с благодарностью.
И ещё один документ с того вечера: именно так увидела меня молодая родственница, побывавшая на этом концерте».
Киношный приём: „за три месяца до этого…“ Так вот, за три месяца до этого события в Казань приезжал директор музея Анатолий Дмитриевич Панюшкин. Тогда казанский музей А. М. Горького принимал почётных гостей, среди которых был Анатолий Дмитриевич. И он пригласил нас выступить у него.
Концерт был непростым. Потому что было решено с концерта сделать запись и выпустить отдельным альбомом. В зале этого Музея великолепная акустика, но и в такой акустике я предпочитаю работать с микрофоном, однако мне сказали — даже не беспокойтесь — всё будет слышно. В силу молодости и неокрепшего характера, я согласилась. Что же получилось: стоял мощный (лопаткой) микрофон на запись, я тянулась к нему, ожидая усиления звука, но этого не происходило — очень трудная ситуация для артиста, как будто во сне. Как-то спели, но выяснилось потом, что очень даже прилично: этими записями мы дополнили переиздание первого романсового альбома „И тихо, и ясно“ (на цифре он не выходил).
Что касается афиши: здесь всё прекрасно — и репертуар, и имена! И неважно, что Александр Лаврентьев обозначен как пианист, хотя он гитарист. Оказаться на афише среди таких имен — большая честь.
И вот теперь самое интересное — хочу показать архивную запись казанского выступления в арт-кафе „Бродячая собака“, где среди гостей — Анатолий Дмитриевич, которого и сейчас я вспоминаю с благодарностью.
И ещё один документ с того вечера: именно так увидела меня молодая родственница, побывавшая на этом концерте».
