однажды

Такие – культурно-насыщенные – дни бывают нечасто…
Утро началось с репетиции к концерту «Шуршание и Шум», посвящённому Шуману и Шуберту. Сегодня репетировали Шуберта. Мы все знаем, что он гений, это даже не обсуждается, а зря. Зря не потому, чтобы это как-то хочется опровергнуть – это невозможно. А для того, чтобы хоть попытаться понять: что происходит с человеком, который попадает под чары волшебника. Ведь и мелодия понятна, и гармония поддается анализу – всё перед тобой. А вот, только начинают звучать первые ноты, и под этот ритм тут же подстраивается сердце, вернее, кажется, что Шуберт знал, как хочется стучать моему сердцу. Шубертовские восьмые моментально вводят в состояние невесомости – с одной стороны, но и дают точку контакта с этим миром. Кто-то хорошо сказал: балерина танцует легко, но на твёрдом полу. Вот как-то так и чувствуешь себя, когда шубертовская музыка попадает в тебя и, как газ, заполняет весь твой внутренний мир. Скажу сразу – с Шуманом так же. Осталось, не расплескав, донести до зрителя и поделиться самым сокровенным.

Хотя фестиваль «Сирин» с моим участием проходил в далёком 2001 году, до сих пор воспоминания о нём меня волнуют, и послевкусие не исчезает...
Началось с того, что мне позвонили организаторы и пригласили на фестиваль женского вокала. Узнать подробнее о фестивале было тогда неоткуда, поэтому представление составила по словам звонившего. Мне рассказали так: главное — женский вокал в разных проявлениях: рок, эстрада, фольклор, опера, романсы. Нам предлагалось «отвечать» за романсы. И мы поехали в Тюмень втроём: гитарист Александр Лаврентьев и Алексей Гомазков — мой муж и на тот момент директор-администратор.
Первые подозрения о том, что это не совсем наш праздник, закрались, когда у девочки, нас встречавшей, сильно округлились глаза после нашего вопроса: а в какие музеи Тюмени вы посоветуете нам сходить? Она так и не ответила, отвернувшись и приуныв. Поселили нас в общежитии, как потом никогда и нигде не селили. Уже в конце станет понятно, что всё это — часть единства времени, действия, выстроенной драматургии и сконструированной стилистики.

В 2005 году мы стали ездить на гастроли в Польшу. Начиналось всё необычно, и выезд весной не состоялся. Об этом подробно можно прочитать тут. Впервые мы попали туда осенью 2005 года.
Наш продюсер пан Кшиштоф серьёзно озадачился нашим продвижением в своей стране и, надо сказать, в этом очень преуспел — мы выезжали в Польшу много раз, и всегда на концертах собирались полные залы. Поначалу это была заслуга русских песен и романсов, которые значились на афишах крупнее наших имён. А потом зрители уже стали приходить, чтобы послушать романсы и песни именно в нашем исполнении.
Сотни километров дороги, залы и большие, и очень большие (самый, пожалуй, большой — это оперный театр «Рома» в Варшаве). Филармонии, театры, дворцы культуры... Города — большие и маленькие — уже не сосчитать — сколько. Выступления на радио, интервью, сотни автографов на сотнях проданных дисках...
Но это всё будет потом, а наши вторые гастроли в июне 2006 года Кшиштоф решил начать неожиданно — участием в конкурсе русской песни в Зеленой Гуре.

Готовился к выходу наш новый альбом. Вернее, уже были готовы и запись, и сведение. Мы ждали заводского тиража.
Этот альбом (наверное, как и все, но этот более других) мы ждали особенно нетерпеливо: долгое неверие в то, что он вообще может выйти; запись с большим количеством музыкантов, которая длилась почти год; поиск возможностей его издать. А всё дело в том, что это был альбом «Всё она всё она» с переводами мировых хитов на русский язык Алексея Гомазкова. При выпуске любого альбома необходимо отрегулировать авторские права, а сложность этого состояла в том, что мы записали 26 песен, соответственно, нам нужно было найти 26 композиторов и 26 поэтов, живущих по всему миру, либо их правопреемников, чтобы договориться о включении каждой песни в альбом — наше законодательство обязует лично договориться с каждым. А "каждый" может сказать: «Миллион долларов и песня ваша» или «Мой дедушка никому не разрешал петь его песни».

Вспомнился один концерт!
Однажды меня пригласили музыкально украсить ХХIII Международную научную конференцию «Математика. Компьютер. Образование.» в Объединённом институте ядерных исследований в Дубне. Как однажды сказал Леонид Серебренников, когда мы выступали в МИДе России: «Чем богаче организация, тем хуже у неё аппаратура». Я не знаю, насколько богата на аппаратуру наша ядерная промышленность, наверное, это военная тайна, но аппаратура в их концертном зале не поддавалась никакой критике: было ощущение,что она старше всей ядерной физики! С большим трудом местный звукорежиссёр что-то примотал скотчем, как-то уговорил стоять стойку, поколдовав, подключил гитару. Мне пришлось петь, не шевелясь, потому что при малейшем движении что-то начинало хрустеть или вовсе могло упасть. Но главное — концерт состоялся, аппаратуру я победила, как-то приспособившись, всё прошло прекрасно!
После выступления звукорежиссёр — молодой человек — мне говорит: «Я в восторге!» Мне было очень приятно — когда молодые люди восторгаются романсами, чувствуешь, что жизнь проходит не напрасно!

Однажды у меня брала интервью журналистка одного казанского издания. После беседы она (уже не помню как её зовут), подарила книгу — альбом фотографий. Это был год тысячелетия Казани — 2005-й. К юбилею города выпускалось много праздничной печатной продукции, и этот альбом — в их числе. Как и полагается в таких изданиях, там всё было разделено на рубрики: Производство города, Наука, Образование, Люди. И вот, листая этот альбом, я увидела примечательную для меня фотографию «Расклейщик афиш», на которой была и моя афиша! Это очень трогательный привет из прошлого, потому что, во-первых, приятно вспомнить любой концерт — а этот был не простой: презентация нового тогда диска «Ты»; во-вторых, в этой фотографии — Казань моего детства: каменный забор, которого, кажется, уже нет; афиши на заборе (сейчас уже так не вешают), даже мусор на земле: и его уже нет, в Казани сейчас гораздо чище; да и человек — из прошлого.

Совсем недавно в моей жизни случилось историческое событие! Не вселенского масштаба, даже не в масштабе страны или города — а моё личное историческое событие!
На концерте романсового клуба «Элегия» я пела «Под лаской плюшевого пледа» — романс из кинофильма «Жестокий романс». В этом фильме романсы исполняет, как известно, Валентина Пономарёва.
Я много раз писала о том, что именно этот фильм — моё окно в мир романса, что с него началось увлечение этим бесконечно интересным жанром, что на этот голос отозвалась моя душа, что и этот фильм, и этот голос — отправная точка моего творческого пути.
Так вот: Валентина Дмитриевна была в этот вечер в зале! Я и раньше имела честь петь для неё. Она бывала на моих концертах, мы встречались и общались. А вот петь для неё ЕЁ романсы мне не приходилось. Исполняемый репертуар с организатором концерта и руководителем клуба «Элегия» Валентиной Кемниц мы обсудили давно, а то, что Пономарёва будет в зале, я узнала прямо перед концертом.
Это очень волнующий момент моей жизни!

До сих пор находясь под впечатлением от концерта Нани Брегвадзе, пересматривала в интернете передачи с её участием. Одна из них — «Пусть говорят» — выпуск, посвящённый недавнему юбилею певицы. И вдруг получила неожиданный и очень приятный подарок для себя: на экране сменяли друг друга фотографии и кадры из жизни Нани Георгиевны. И тут на одной из фотографий я увидела себя! Этот снимок был сделан после одного московского концерта несколько лет назад, где я имела честь и счастье петь в такой потрясающей компании. И этот концерт, и сам момент съёмки я прекрасно помню, но фотографии такой у меня не было. Теперь есть!

Очень трудно описать словами звук, мелодию, а очень хочется. Потому что звуки, вернее, звуки музыки, способны произвести самое неизгладимое впечатление и всколыхнуть чувства, которые останутся с вами навсегда.
Вот три эпизода из жизни, когда от звуков бежали мурашки, замирало сердце.
Эпизод первый.
2007 год. Испания. Недалеко от Барселоны. Всемирный слёт бардов. Заключительный концерт проходит в старинном замке, сцена — на ступенях этого замка.

Ночь, лето, Испания — красота невозможная! И вот на сцене начинается концерт, и со сцены льются знакомые уху песни, родные голоса — атмосфера наша. И постепенно, с течением концерта внимание переключается на сцену, на какие-то мгновения ты забываешь, где ты, потому что это и не важно.